Воспитание трудного ребенка. Доморощенный Франкенштейн…

Воспитание трудного ребенка. Странный мальчик

Когда я пришла работать в детский сад, воспитатели сразу обратили мое внимание на одного очень странного мальчика из старшей группы (назовем его Сашей). Странность его поведения заключалась в следующем: он боялся искусственных цветов, кидался на них с угрозами «убью!», на уроке музыки, когда звучала мелодия из магнитофона, закрывал уши и дико кричал. Повсюду ему мерещились чудовища. Воспитание этого трудного ребенка представлялось всем практически нереальной задачей.

В играх с детьми внешне крупный мальчик, вроде как нечаянно, часто делал им больно. Захотел обнять — задавил, ребенок плачет. Захотел поиграть в подвижные игры — кого-то сбил, дети рыдают, жалуются. Поведение его было двояким: то в полном отрешении, то, захотев повзаимодействовать с детьми, появлялся маньячный взгляд с нездоровым блеском в глазах. На занятиях Саша работал по своей программе, не слыша заданий. После медицинского обследования ему поставили диагноз «шизофрения».

Воспитание трудного ребенка. Работа с психологом

По инструкции я должна была взять Сашу на индивидуальную коррекцию. Системно уже было видно, что с ребенком происходит и что его поведение всего-навсего следствие неверного внутрисемейного воспитания. Также было понятно, что вовсе не с ним надо работать, а с родителями. Но правила есть правила — взяла его на коррекцию, понимая всю бессмысленность такой работы. Попросила воспитателей передать маме, что я приглашаю ее на консультацию.

После индивидуального общения с Сашей на коррекционных занятиях и наводящих вопросов я получила еще более развернутую картину. Папа с мамой постоянно ругаются и громко кричат. Когда сын не слушается, мама пугает его чудовищами — что, мол, придут из темной комнаты и заберут его. У мамы в машине всегда очень громко играет музыка, ребенку это не нравится. Таким образом в воспитании трудного ребенка были допущены серьезные ошибки, которые и стали причиной его неуправляемого поведения.

Информацию давал дозированно, в процессе рисования, заикаясь. То нехотя отвечая на мои вопросы, то уходя полностью в себя, не реагируя на них. Рисунки имели характер некой абстракции, с навязчивым рисованием определенных фигур: газовые баллоны, стрекозы, деревья, цифры. Каждый рисунок был на отдельную тему. Когда предлагала ему поразмяться и поиграть в активные игры, он наклонял голову, разгонялся и, как бычок, бежал на меня, сильно ударяя при столкновении, куда попадет.

Или просто ни с того ни с сего начинал проявлять свою силу, стучась об меня головой. Непредсказуемость поведения порой пугала. На консультацию маму приглашала несколько раз и через воспитателей, и лично. Она обещала прийти, отмахиваясь, но так и не пришла, сказав воспитателям, что она ребенка и так водит к частному психологу и что не видит смысла общаться еще с одним. Зато прибегала к массажистке (садик санаторного типа, массажист в штате) с просьбой помассировать сыну животик, так как он страдает хроническими запорами.

Воспитание трудного ребенка. Системный разбор

А теперь разбираем системно, почему мальчик оказался таким проблемным. Психотип Саши состоит из мышечного, анального, зрительного и звукового векторов. И в каждом векторе происходит нарушение развития заданных свойств. Начнем со звукового. В семье родители постоянно кричат. Ругаются между собой и ругают ребенка. Такая внутрисемейная обстановка является травмирующим фактором для чувствительных ушей звукового ребенка.

Мальчик, чьим ушкам нужна тишина, живет в постоянном шуме: родительский крик, громкая музыка в машине, которая сопровождает ребенка по дороге в детский сад и из сада, шумные дети, шумные музыкальные уроки, которые невыносимы настолько, что уже хочется кричать. Невозможность ликвидировать источник беспрерывного шума включает механизмы психологической защиты. Мое внутреннее «я» сосредотачивается по ту сторону барабанной перепонки. Это выглядит как отрешенность и неспособность понимать учебные задания. Ушки как бы перестают слушать.

Внешние звуки становятся неким общим гулом, который похож на жужжание пчел. А вот разобрать, о чем жужжит каждая пчела, невозможно, да и нет желания… Поскольку звуковой вектор доминантный, его состояние влияет на состояние других векторов. А нарушение развития в нем во многом препятствует развитию свойств в других векторах. Диагноз «шизофрения» — это следствие ухода звука в себя вследствие кардинально неправильного подхода к звуковому ребенку. Если диагноз поставлен верно, можно смело называть вещи своими именами: это преступление против маленького человека, совершаемое его собственными родителями по незнанию, по глупости.

Шизофрения — это тяжелейшее и необратимое заболевание. Зрительный вектор Саши продолжает находиться в состоянии природного страха, который надо постепенно развивать в состояние «любовь», создавая крепкую эмоциональную связь с родителями. В данном случае собственные родители Саши, которые должны отвечать за его психическое и физическое выживание, только еще больше запугивают его.

И дело тут вовсе не в боязни искусственных цветов, а во внутреннем страхе за свою жизнь, который проецируется на любой образ. А свойства зрительного вектора склонны всё преувеличивать, эмоционально раскачиваясь в своем страхе. Очень сильно стрессует анальный вектор Саши. Его мама — кожно-зрительная особа невысокого уровня развития. Такая вся быстрая, подвижная, носится с медлительным и неповоротливым сыном-шизофреником, подгоняя его, крича, одергивая. И результат налицо: и запоры, и заикание.

А чтобы запоры и заикание были постоянными спутниками подрастающего анальника, нужно приложить очень большие усилия «в воспитании» так называемого трудного ребенка. Для кожно-зрительной мамы в плохом состоянии векторов это не составит никакого труда... Внутренние обиды на маму выражаются в желании отомстить, сделать кому-то больно для восстановления ощущения внутренней справедливости.

Садистские наклонности Саши просматриваются на всех уровнях: от неживого (желание «убить» даже искусственные цветы) до уровня человека (в отношениях с другими детьми желание придавить, ударить, каким-то доступным образом причинить боль). С системным пониманием причин возникновения такого поведения воспитание трудного ребенка приобретает совсем другие смыслы — прежде всего необходимо консультировать маму, без ее участия этот вопрос решить невозможно.

Один из факторов ощущения защищенности для анального ребенка — это предсказуемость, повторяемость событий. Навязчивое рисование одних и тех же элементов — это попытка стрессующего ребенка создать себе некую иллюзию стабильности. Мышечный вектор мальчика тоже не получает правильного развития. Ребенок не знает своей внутренней силы, не может ее правильно рассчитать.

Воспитание трудного ребенка. Ответственность родителей

Как видно, Саша находится в тяжелейшем состоянии, а ведь при правильном развитии с таким богатым векторальным набором он мог бы многого достичь. Он мог бы стать хорошим преподавателем, ученым, художником-абстракционистом, лингвистом, переводчиком, программистом…

Суть моей коррекционной работы свелась к тому, что я научила Сашу хоть как-то самостоятельно бороться с чудовищами: рисовать их или лепить и уничтожать. Хотя бы для временного облегчения навязчивых состояний…

Воспитание трудного ребенка перестает быть сложной задачей, когда понятны причины поведения ребенка, и тренинг «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана здесь незаменимый помощник. К сожалению, в вышеописанном случае родители прилагают максимум усилий, чтобы из ребенка выросло то, что выросло…

Статья написана с использованием материала онлайн-тренингов «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана

Автор: Александра Саман

Корректор: Веронника Бриггида